33. Шутка, которая зрителя не касается, или которую он не поймет, смеха не вызовет!
У шутки есть всего три параметра, которые в совокупности заставляют зрителя смеяться.
Первый из них – парадоксальность. Еще Аристотель утверждал, что «комичное в несовместном». Человечество с тех пор не изменилось.
Второй – новизна формулировки. Старый анекдот не рассмешит. Между тем даже известный парадокс, будучи заново переформулированным, или приложенным к новым персонажам или условиям, может вызвать нужную нам реакцию.
Наконец третий – актуальность, которая в данном случае должна пониматься в самом широком смысле – то есть, то, что интересует, волнует, а лучше всего бесит зрителя.
Первые два критерия просчитать довольно сложно. Они оцениваются на чувственном уровне, и постигается это с опытом. Проблема в том, что зрительская аудитория всегда неоднородна. Кто-то более искушен в юморе, или просто от природы обладает более парадоксальным мышлением. Для него шутка может оказаться слишком простой – что называется «на поверхности». Но рядом с ним может сидеть зритель, для которого она окажется излишне сложной, и он ее просто «не догонит». Опять же для искушенного человека формулировка может показаться банальной – что-то похожее он уже слышал. Но сосед - не слышал, и будет воспринимать ее как новую. Собственно для профессиональной оценки «проходимости» шутки для некой предполагаемой аудитории и нужен редактор. Хотя не боги горшки обжигают и, набирая игровой опыт, КВНщики постепенно начинают чувствовать и эти параметры.
Зато актуальность можно просчитать сразу. Понятно, что в первую очередь будут работать недавние информационные поводы. Причем лучше, если они будут общедоступны, то есть дублироваться в разных СМИ. Скажем, вирусный мем скорее всего будет известен только молодежной аудитории, а второстепенная политическая новость – только старшему поколению. Есть общие постоянные проблемы – работа сферы обслуживания и силовых структур, школа и медицина, пороки общества - хулиганство, алкоголизм и т.д. Причем шутки на эту тему полезно дополнительно актуализировать местной конкретикой. Например, шутка про гопников будет восприниматься гораздо лучше, если вы, приехав в другой город, упомянете местный «плохой район». Наконец, есть темы, актуальные практически для всех и всегда – секс, отношения в семье, проблемы отцов и детей.
Проблема только в том, что на вечные темы пошутить сложнее, поскольку на них шутят уже вечно. И потому, чтобы шутка не казалась банальной, придется особенно тщательно потрудиться и в поисках нового парадокса и в оттачивании его формулировки.
34. Чтобы зритель смеялся над тем, что плохо, должно быть относительно хорошо!
Довольно сложно определить, когда и у кого шутка начинает вызывать не смех, а раздражение, а то и обиду. Для начала давайте констатируем, что практически в любой шутке есть объект социальной критики, то есть некий архетип или явление общественной жизни, над которым смеются. При этом среди зрителей вполне может оказаться некоторое количество людей, которые относятся к этому архетипу, или которых это явление больно задевает. Однако феномен массового сознания устроен таким замечательным образом, что каждый человек в группе осознает себя в первую очередь членом группы – то есть, большинством. В такой ситуации зритель вполне может, что называется, посмеяться над собой. Но если большинство аудитории будет воспринимать проблему болезненно, то есть, она будет касаться его напрямую, смеха ожидать не стоит. В лучшем случае зритель констатирует, что «ребята затронули острую тему». Но если шутка была злая, то может быть и обида, а если она спровоцировала ощущение безысходности – просто негативная реакция.
Особенно явно КВНщики столкнулись с такой ситуацией сначала во время эпидемии Ковида, а потом после начала СВО. Неоднородность и дезориентация массового сознания в эти периоды приводила к тому, что реакция на шутки нередко оказывалась весьма неожиданной. Важной особенностью этих периодов было еще и то, что зрители, устав от негативного информационного фона, приходили на КВН, чтобы отвлечься от насущных проблем, и любое откровенное напоминание о них вызывало раздражение.
В подобные периоды особенно важным становится и следующий совет:
35. Избегайте ложных смыслов!
Нередко шутка – текстовая или изобразительная, может означать для зрителя совсем не то, что вы предполагали. И для этого есть сразу несколько причин.
Первая и основная состоит в том, что шутка, как правило, первоначально возникает в голове ее создателя в виде некоего образа, который потом передается зрителю текстом, или изобразительным рядом (гэгом, костюмом, реквизитом). Однако формулировка может оказаться неточной, и вы этого не заметите, поскольку сориентированы на образ, который первоначально придумали. Еще чаще это возникает с «картинкой», которую в придуманном варианте воплотить на сцене или в видеосюжете просто невозможно по техническим причинам (актер не может сделать двойное сальто назад с переворотом; на реквизит, занимающий всю сцену, не хватает бюджета; костюм слона, который вам удалось достать, сильно напоминает костюм мыши и т.д.). В результате зритель шутку в лучшем случае просто не поймет, а в худшем – считает в ней смысл, которого вы в нее вовсе не собирались вкладывать.
Вторая причина – различие ментальности и информационного поля, в котором существуете вы и зритель. Предположим, возрастной зритель не видел популярного мема, на котором построена шутка. Однако, он же все равно пытается ее понять! И что он в результате поймет, предположить довольно трудно…
Наконец, третья причина в уже знакомом нам кумулятивном эффекте темы. Скажем, превалирование сексуальной темы в предыдущей части игры может привести к тому, что восприятие вполне безобидной бытовой шутки может склониться в сторону излишнего натурализма. А несколько пессимистических шуток очернят и последующие, в которые вы, вроде как, закладывали вполне оптимистический смысл.
Бороться с этим явлением довольно сложно. Во-первых - проверять шутки на аудитории разных возрастов, в идеале – на нескольких проверочных концертах. А во-вторых, прислушиваться к редакторам, которым по должности положено сомневаться. И если подобные сомнения возникли, - не отстаивать до последнего шутку, которая в итоге может испортить впечатление от всего выступления.
36. Ключевое слово должно находиться в конце репризы!
Ну, тут как раз всё относительно просто. Любая текстовая шутка содержит «смехоточку» - то есть, слово, после которого зритель предположительно должен засмеяться. Это и есть ключевое слово. И если это слово оказывается где-то посередине фразы, то возникает два варианта. Либо все слова, которые стоят после, попросту не нужны. И если вы продолжите их произносить, когда зритель уже начнет смеяться, смех прекратится – а вдруг вы скажете что-то важное? Либо все слова уместны, но неправильно расставлены. Тогда часть наиболее смышленых зрителей все равно «догонит» шутку после ключевого слова и начнет смеяться, мешая понять ее менее смышленой части аудитории. В общем, в любом случае вы не дополучите смеха, которого в принципе была бы достойна ваша шутка.
37. Не «договаривайте» после репризы!
Манера «договаривать» еще одну фразу после репризы и особенно после конечной шутки миниатюры появилась после появления на телеэкране многочисленных ситкомов. Фраза эта, как правило, не является «добивкой» - то есть, еще одной шуткой, а представляет собой просто реакцию на произошедшее одного из персонажей. Но в ситкоме этот прием обусловлен чисто кинематографической проблемой «сшивания» сюжета. (Например, герою после ключевой шутки эпизода нужно выйти из комнаты, чтобы на следующем плане оказаться в коридоре. Если остановить действие на шутке, зрителю будет непонятно, как герой оказался в следующей локации.) КВН происходит на сцене, что предполагает гораздо большую условность зрительского восприятия. Не случайно все перемещения актеров, перестановка декораций, а часто и переодевания происходят в открытую, что зрителю совершенно не мешает. Поэтому выходную шутку миниатюры или даже просто сильную репризу он воспринимает как конец эпизода. Некая фраза «на уход» по причине, рассмотренной в предыдущем совете, только оборвет зрительскую реакцию, которая в зале может оказаться гораздо более длительной, чем закадровый смех в ситкоме.
38. В современном КВНе репризами разговаривают!
Когда-то в 60-ых и потом в 80-ых КВНщики в течение всего приветствия, выстроившись в линейку, по очереди обращались почти исключительно в зал. Общение между ними при этом было эпизодическим и весьма условным, а потому также весьма условно были заданы в линейке и отдельные персонажи со своими яркими характеристиками. Но постепенно всё изменилось. И сегодня в зал обращаются, как правило, только в начале и в конце конкурса. Остальное время происходит общение внутри команды на основании заданного конфликта, или разыгрывание миниатюр.
Понятно, что построение шуток при обращении в зал или общении между персонажами абсолютно различно. В первом случае – это по форме информация, или новость. Нынче именно на таких репризах строится «Биатлон». Во втором – это диалог, в котором информация, разумеется, тоже может подаваться, но только как повод для дальнейшего разговора. А в разговоре сразу же появляются и конфликтные интонации – как правило, «вопроса-ответа», и лексические характеристики персонажей, поскольку люди разного возраста, образования и профессий говорят по-разному. К тому же разговорный язык, как правило, насыщен жаргонизмами, звучащими более ярко и эмоционально.
Вывод: разговор должен сразу писаться как разговор. Вставить «биатлонную» шутку в диалог без изменений не получится. Зрителя не обманешь – он сразу услышит, что люди так не говорят.
39. Дословно прописывайте текст, даже если это «игровая миниатюра»!
Это необходимо делать, даже если вы придумали миниатюру «на ногах». Прописанный текст позволяет, во-первых, его досконально проработать, убрав всё лишнее, и оптимально сформулировав шутки, а во-вторых, - установить некие правильные фразы, которые вы должны каждый раз произносить дословно на репетициях, выверяя интонацию. В противном случае велика вероятность того, что фразы каждый раз будут несколько отличаться, интонироваться по наитию, и в результате нет никакой гарантии, что на игре все всё скажут правильно. А даже начинающие КВНщики знают, что шутка чаще всего погибает даже от незначительной перестановки слов, или неправильной интонации.
40. У миниатюры должен быть «выход»!
Миниатюра является по сути законченным драматургическим эпизодом, или даже скорее мини-спектаклем. И этот факт накладывает на нее тяжелые драматургические обязательства по отношению к зрителю. Дело в том, что зритель, как уже было сказано, воспринимает драматургическое произведение как законченное только в том случае, если в нем есть начало, середина и конец. В этом смысле к каждой миниатюре предъявляются те же требования, что и к конкурсу в целом.
Напомню: в начале (прологе) должны быть представлены персонажи и задан конфликт между ними. В середине конфликт должен развиваться и достичь кульминации. А в конце (финале) он должен разрешиться победой или поражением главного героя. И если с началом и серединой проблемы как-то решаются, то финал миниатюры (который в КВНе принято называть “выход») почти всегда рождается мучительно и далеко не всегда получается таким, как хотелось бы.
Аристотель утверждал, что финал должен быть «ожидаемым, но неожиданным», что вполне подходит для обычной драматургии. Но в КВНе «выход» должен быть не просто неожиданным, а настолько парадоксальным, чтобы вызывать смех. Мало того – в идеале это должен быть самый сильный панч в миниатюре, ради которого она, собственно, и показывалась. Спасает то, что это может быть не только яркое событие, которое разрешает ситуацию, но и меткая реплика, которая ее резюмирует.
При написании миниатюры нужно учитывать и то, что чем она длиннее, тем более сильное событие (или более смешная шутка) должна разрешить напряжение, которое все это время создавалось развивающимся конфликтом. Поэтому если сильного финала не получается, эпизод должен быть сокращен до минимума за счет удаления второстепенных шуток, не развивающих конфликт.
Главы:
Введение
Советы вообще — 1-10
О команде — 11-14
О домашних конкурсах — 15-26
Об импровизации — 27-32
О конкретных шутках — 33-40
О музыкальных номерах — 41-51
О постановке — 52-57